Трудовая Самара

СПАСИБО ТАНКАМ
О празднике с грустью говорить не принято. Но что делать, если парад Победы в Самаре прошел так, что без грусти о нем и не скажешь…
9 мая на центральной площади города и вокруг нее собралось около 50 тыс. человек. Было обьявлено, что в параде впервые примут участие танки Т-72 и и другая боевая техника. Поэтому самаряне шли с детьми и внуками. На пригласительных билетах - схема площади с номерами трибун. Мой старший внук Лёнька, слишком уж дотошный для своих 14 лет, задает первый вопрос:
-Дедуль, а почему на схемах не указаны проходы к трибунам?
Не знаю, почему. Поэтому шагаем наугад в потоке людей по ул. Вилоновской. Перед площадью улица перегорожена. Сбоку узкий проход. Начинается давка. Плачут дети, ругаются взрослые, чей-то призыв: «Пропустите ветеранов!». За спиной полковник в отставке Михаил Маслянцев, вся грудь в наградах. Я и рад бы его пропустить, но даже рукой шевельнуть не могу. А навстречу от прохода чуть ли не по головам лезут какие-то граждане. Оказывается, к их трибунам проход не здесь, а с другой стороны площади. По адресу организаторов парада звучат соответствующие слова. Наконец желанный проход. Тут выясняется, что и мы попали куда не надо. К счастью, позади оказались граждане таранного телосложения, которые быстро развернулись на 180 градусов и продавили щелку в монолитной твердыни народа. Но георгиевские ленточки все-таки оказались сорваны, вид – помятым, а настроение – испорченным.
-Безобразие,- возмущается молодая мама Татьяна Сечкина, которая едва выбралась с ребенком из давки. - Не могут нормально организовать…
Площадь Куйбышева, если верить молве, крупнейшая в Европе. И теперь нам предстоит мелкой рысью - с учетом недостатка времени - преодолеть около 500 м до другого ее конца. (В пропуске строго указано: «Вход на площадь до 9.00»). Но и на другом конце площади давка. Одни рвутся к проходу, другие от него, видимо, тоже попали не в свои «ворота».
Пока толкаемся, Лёнька начинает доставать меня новыми вопросами. Подростка очень интересует, почему не расширят проход? Ведь это же секундное дело – отодвинуть ограждение и поставить еще несколько контролеров. Вон сколько мужчин в форме стоят рядом без дела.
Наконец нас вдавливают в узкий проход. Документы никто не смотрит, хоть и обязаны - не до того. И мы попадаем за ограждение, перекрывшее ул. Красноармейскую. Подхожу к старшему по званию среди людей в форме, которые наблюдают за давкой. Приветствую его и представляюсь по всей форме: фамилия, должность. В ответ надеялся услышать: «Майор такой-то». Но майора вежливости, видимо, не учили. На приветствие не ответил, кивнул: «Он тут старший». Старшим оказался Алексей Шляхов. Об этом свидетельствует табличка на его груди. Он отсылает к тому же майору. Дескать, он старше. Попытка устроить им очную ставку¸ чтобы понять, кто есть кто, не удалась. Алексей куда-то заторопился и исчез.
Ну что сказать внукам? У взрослых дяденек, как мне кажется, не хватает желания или ума для решения самых простых задачек. Причем, не хватает каждый год, ибо это безобразие стало традиционным, хотя до надрывного детского плача давку еще не доводили...
Подходим к площади и слышим громкоголосые рекомендации, в каком порядке следует покидать трибуны. Звучит как неуместная шутка. Ведь люди еще не дошли до своих «посадочных мест», хотя наша крайняя трибуна №8 уже занята. Пожилые люди, вполне возможно, и не рассмотрели в своих пропусках мелкие номера трибун и заняли ту, что с самого краю. Лёнька тут же засек очередной непорядок.
-Дедуль, а почему не поставили в проходах молодых людей, которые помогали бы ветеранам подбирать удобные места на своих трибунах. И путаницы бы не было, и ветеранам приятно.
Советую внуку расслабиться и получать удовольствие. Но как тут расслабишься, если звучит тревожное: «Потерялся 4-летний Саша Антипин!». Хорошо, что после давки его все-таки нашли живым.
Усаживаемся на соседней, 9-й, трибуне...И вот губернатор поздравляет, нам, правда, его не видно. Но что-то не видно и наших бравых гвардейцев, ведь армия у нас дислоцируется не простая, а гвардейская. Их построили перед центральной трибуной, где с ветеранами сидят большие начальники. А вот на 7,8,9-й ветеранов тоже много, а начальников, наверное, ни одного.
-Дедуля, а почему солдат не построили вдоль всей площади, как в Москве, - не выдержал длительного молчания Лёнька. - Долго еще нам на пустой асфальт глазеть?
Но тут звучит гимн, трибуны встают. Волнующая каждого патриота мелодия гимна гремит над площадью несколько секунд, а потом - тишина. Издалека вроде бы доносятся едва слышные звуки оркестра, но у нас колонки издают только невнятный шип. Постояв несколько минут в тишине, усаживаемся. И тут в колонках прорезается зычный генеральский голос. Парад начинается. Сейчас перед нами чеканным шагом пройдут гвардейцы, потом боевая техника. Вон уже первая колонна появилась на середине площади. Внуки приготовили фотоаппараты. И тут колонна разворачивается и уходит назад.
-Дедуль, они куда? - спрашивает у меня внучка Дашка.
Трибуны в недоумении встают, чтобы рассмотреть, что делается в центре площади. Вот появляется еще колонна, но и она разворачивается и уходит туда, откуда пришла.
- Я не знаю, как ты, но я ничего не понимаю,- снова подает свой голос Ленька.- Ведь могли бы пройти и перед нашими трибунами. Рядом совершенно свободная улица, по ней можно без помех, с чувством выполненного долга, повернуть направо и – до новых встреч!
Чтобы избежать непростительных для взрослых людей проколов, организаторам парада следовало бы взять в советчики Лёньку или любого другого самарского старшеклассника. Они бы их всему научили.
Между тем парад гвардейцев в центре площади продолжается, а мы ждем. Если и техника покажет нам вдалеке свои спины, то Лёнька это не переживет.
Наконец раздается рев моторов и словно камень свалился с моих плеч - танки пойдут мимо нас! Разговоров о танках теперь надолго. И патриотический настрой внука греет душу. А мимо уже идут бронетранспортеры, установки залпового огня и другая наша самая лучшая в мире техника. А за ней - отряды военно-патриотических клубов. Ребята стараются. Порадовали своей грацией и юные барабанщицы. На барабанах, как показалось мне, мелькнуло слово «пепси» на английской языке. Не может быть! Пока протираю очки, чтобы удалить пыль столетий, барабанщицы прошествовали.
Неужели и здесь, на самом главном нашем празднике, американцы дали очередной урок, как надо любить свою Родину, а наши чиновники - как ее не любить? Хорошо, что Лёнька ничего не заметил.
А потом в небе появились асы самарского клуба ДОСААФ, созданного еще при Советской власти. Тут уж все зрители –титулованные и не очень - оказались в равном положении. Трибуны взрывались аплодисментами, когда Геннадий Чирков закручивал такие «бочки» ,что у меня лично дух захватывало. Даже Лёнька в эти минуты позабыл о своих танках и сидел с открытым ртом.
Расходились трибуны не по номерам, как нас учили, а как-то все сразу. Но толкучки не было. Ветеранов пропускали. Самоорганизция - великое достоинство нашего народа. Это подтвердил и рассказ знакомой студентки Ирины, которая с подругами толкалась перед первым проходом, где нам дали от ворот поворот. Когда по пропускам все уже прошли, горожане стали требовать, чтобы пропустили остальных: «Обещали!». Получили отказ и начали раскачивать ограждение. «Мы будем жаловаться! Позор! Позор!», - кричали самарцы. Ограждение все-таки убрали. И люди подошли к площади, спокойно стояли, не мешая ни марширующим гвардейцам, ни проходящей мимо технике.
Все это Ирина рассказала мне одному. Чтобы не слышали внуки, я отвел ее в сторону. Пусть в их памяти останется только праздник, который, как ни старались, но - спасибо танкам и самарским асам!- все-таки не испортили.
Александр Петров