Рыночную идеологию нам подкинули…
Пресс-конференция А.Г. Лукашенко
Уже по голосам участников пресс-конференции Президента чувствовалось, что разговор идет со всей Россией. В Национальной библиотеке звучали вопросы то с характерным волжским оканьем, то с московской скороговоркой, то с питерской четкостью, то с дальневосточной певучестью. Но о чем бы ни спрашивали гости, неизменным оставалось одно: искренний интерес журналистов к нашей стране и заинтересованность в развитии добрых отношений между нашими государствами. По всему было видно, что съехавшиеся репортеры рассчитывают на честную и откровенную беседу. Александр Лукашенко ожидания оправдал, сразу объяснив свою позицию.
В более чем четырехчасовой беседе Президент говорил о многих важных темах.
О конституционном акте
Мы не объявили людям тех целей, которые мы хотим достичь. Ну, наверное, у нас и несколько разные понимания этих целей. Мы, допустим, в свое время пошли на очень радикальные предложения, основанные на принятии конституционного акта. Я полагаю, что в те времена Российская Федерация, руководство, а может быть и элита, были не готовы к такому развитию событий. Хотя юридически четко было определено даже, в какие сроки мы должны провести референдум по нашей совместной Конституции. И мы этот процесс одобряли. Но нам неожиданно предложили вместо референдума ввести единую валюту. И этой единой валютой должен быть российский рубль. Но все это не страшно бы было. Но потом нам предложили, что эмиссионный центр будет только один – в Российской Федерации. Всю политику будет определять российский Центробанк. Но и это, может быть, было бы не страшно, но почему только о валюте речь идет? Ведь для создания вот такого единого государственного объединения нужно рассматривать все направления, начиная от деятельности единых экономических институтов до политических органов власти. Все должно быть в Конституции: и единая денежная система, и финансово-экономическая политика, и политические органы власти, и прочее, и прочее. Но тогда произошел некий слом этого движения. Правильного движения, которое уже договором было оформлено.
Сегодня мы остановились на том, что имеем, и пытаемся решить конкретные вопросы, которые возникают в жизни наших народов и наших государств. Идет какая-то шлифовка, но нет радикального движения вперед.
О первостепенных задачах
Мы перед собой не ставим каких-то геополитических задач. Мы четко понимаем и представляем себе свое место в этой системе координат, в этом мире. Поэтому мы глобализмом никаким не болеем. Хотя часто в центральных СМИ даже России меня упрекают в том, что я претендую на «разгребание завалов» в мировой политике. Нет-нет, ни в коем случае. Если нас просят подключиться к тому или иному процессу, мы подключаемся. Если мы видим, что мы там принесем пользу, мы также активно включаемся в тот или иной процесс. Если же мы видим, что это не принесет пользы и ради пиара нам это делать не нужно, мы не та страна, которая должна этим заниматься. Исходя из этого мы и строим свою внешнеэкономическую и внешнеполитическую стратегию.
Что касается этих стратегий, то, конечно, основой всего является экономика. У нас даже все посольства сориентированы, прежде всего, на экономику. На то, чтобы продвигать наш товарооборот. И это неудивительно, потому что примерно 80–85% нашей экономики – это экспорт. Мы совсем немного потребляем из того, что производим. Такая структура сложилась еще с советских времен, мы от нее не отказались. Но диверсифицировать мы ее начали. Это одна из задач, которая сегодня стоит (наиважнейшая задача!) перед страной и, конечно, ее Президентом, – диверсифицировать экономику и завязать ее на местное сырье.
Что касается политики... Я особо не задумываюсь над этим. Вы знаете наше устройство. Я только могу сказать: ну, может быть, мы пожестче несколько ведем политику, но на принципах честности и справедливости. Мы не юлим, мы не пытаемся какие-то комбинации устраивать, типа того, что вот давайте красиво представим, а внутри этого процесса никакой красоты нет. Мы этого не делаем.
Политика внутри государства известна: всё должно быть сориентировано и делаться для народа. Для народа! Это главное. И это не популизм. Мы постоянно об этом говорим, и я, прежде всего, это моя политика. Народ меня избрал, и для этого народа мы должны делать всё, не понукая и не потворствуя народу, не создавая каких-то там излишних преференций для безделья. Абсолютно нет. Но мы четко понимаем, что права народа и людей должны быть соблюдены. И истинные права.
Я считаю, что право человека – прежде всего, право на жизнь. И вокруг жизни человека мы должны создать всё. Это в первую очередь безопасность для жизни этого человека. Это право на труд. Это право на нормальную заработную плату, чтобы этот человек – и мы ему должны помочь – мог оплатить коммунальные услуги и прокормить свою семью. Хочешь богатым быть? Но это уже не забота государства. Мы должны условия создавать, но, чтобы олигархом быть или богатым, тут тебе уже надо включаться на полную катушку и работать.
То есть наша экономическая и политическая внутренняя жизнь сконцентрирована на том, чтобы достойно жили люди.
Нам еще много надо поработать, для того чтобы у нас была жесткая определенная стабильность на валютно-финансовых направлениях нашей деятельности. Вот это все проблемы, которые мы должны решать.
Об интеграции
...До 2015 года, скорее всего, мы сконцентрируем на этом внимание и будем решать конкретные вопросы союза Беларуси и России. Я убежден: никто не может опередить Беларусь и Россию, эти два государства в интеграции. По многим причинам: и экономическим, и политическим, и историческим, и перспективным, и пр. Надо садиться вместе и думать, в каком направлении мы будем двигаться, основываясь на фундаментальных принципах равенства. Не бывает больших и малых народов. Народы должны быть равноправны, особенно при строительстве союза. Союзы не могут быть долговечными, если они построены не на взаимоуважении и не на равноправной основе. Не бывает таких союзов, не было в мире. И строительство союза основано должно быть только на этом.
Это не значит, что Лукашенко равноправие понимает как «всё вместе собрать и поделить поровну». Господь с вами! Беларусь захлебнется, ей столько не надо. Не об этом речь. Россия и Беларусь должны и будут иметь абсолютно равные условия для функционирования народно-хозяйственного комплекса, если брать экономику.
Еще раз подчеркиваю: я не требую и не говорю о том, что вы должны нам что-то там бесплатно. Мы сегодня в Венесуэле добываем природный газ и нефть, а в нашей России нет. А почему? У нас был такой принципиальный разговор с вашим руководством. Вот вы хотите у нас участвовать в приватизации. Мы не против. Хотите купить нефтеперерабатывающие заводы. Если я на это пойду, мне мало не покажется. Но есть хороший вариант: мы вам отдаем нефтеперерабатывающие заводы – перерабатывайте свою нефть. И мы будем свою там перерабатывать. А вы, пожалуйста, дайте нам возможность добывать самим, как иностранцы, американцы и другие. Дайте возможность добывать природный газ.
Нет! Так почему «нет»? Мы вам – заводы, вы нам – возможность. Не нефть, а возможность – на условиях, которые приняты в России для иностранцев, – добывать эту нефть. Ответьте мне на вопрос: почему не соглашаются? Ответа нет...
О ВТО
Нас пинали ногами – и Россию, и Казахстан, и Беларусь, и другие страны постсоветского пространства. Вы знаете, что ВТО – это не столько экономическая, сколько политическая сегодня организация. Знаете, кто пинал и делал все для того, чтобы нас разобщить и разодрать.
Мы вели переговоры, Казахстан, Россия. Мы очень аккуратно ведем свою политику и анализируем ситуацию, которая складывается в нашей России в этой части. Когда Россия вступала в ВТО, мы не препятствовали ни по одному вопросу, – о чем меня просило и наше правительство – Мы по всем вопросам пошли навстречу России. Мы получили глобальный кризис белорусской финансовой экономической системы, когда, помните, в прошлом году ввели заградительные пошлины на ввоз иномарок. Mы очень дорого заплатили за единое экономическое пространство. Кстати, и Премьер, и Президент нынешний (России. – Прим. ред.) это признают и отдают должное Беларуси.
Но Россия вступила в ВТО. И, конечно же, хотим мы этого или нет, нам надо привыкать не просто работать, а, видимо, сражаться в этих условиях. Мы полны решимости это выдержать. У нас много было испытаний на нашем веку, но мы их выдержали. И мы всегда на переговорах нынешних с российским руководством напоминаем о том, что Россия ни в коем случае не должна на этом пути бросать Беларусь. Такие были заверения и обещания. Мы получаем положительные ответы. Как будет дальше? Поживем – увидим.
Об избирательной системе
В Беларуси пятнадцать партий.
А люди знают только Компартию и партию националистическую, которая натворила бед в Беларуси, БНФ. Вот люди знают праворадикальную партию и левую партию. И там, между ними, в том числе и осколки от одной и второй, еще тринадцать. Люди, может, названия и слышали, но сути этой у них в голове нет, как по Компартии и БНФ. Это уже обманом будет.
Я думаю, что партийная система должна сложиться. Партии не должны появляться с подачи власти. Провластные партии – ясно, какое отношение к ним. Поэтому я этот процесс в Беларуси не поддерживаю.
И поскольку мы еще не вызрели и не сформировали эту партийную систему, пусть люди избирают своих депутатов по округам: округ, конкретный человек – выдвигают. И мы дали право любой партии, даже если в этом округе ее представителей нет, – пожалуйста, выдвигайте своих людей, а выборы определят.
Ну, дальше, может быть, и надо идти к этой партийной системе. Мы этот процесс не сдерживаем.
О выборах в Беларуси и России
У вас это большие деньги и шоу. У нас – праздник.
Нас критиковали за это и говорили: вот у них там буфеты на участках. Люди, музыка, дети. Они счастливы показаться среди взрослых. Россияне – правда, которые здесь были – с восхищением это отмечали, что вот Лукашенко создал людям праздник. И это большое наше преимущество. Мы это оставили. Ведь все доброе надо сохранить. Вы немножко взяли от Запада. И поскольку у вас там такой принцип партийный, еще какой-то, вы начинаете, как в топку, бросать деньги. И чем выше выборы, тем больше денег. Вы знаете, мы до этого еще не доросли. И не хотели бы.
А то что нас упрекают в фальсификации… Ну, мы эти выборы уж так открыто провели: 30 тысяч наблюдателей своих, тысяча – из-за рубежа, 800 журналистов. В том числе около полутысячи зарубежных. Ходили куда хотели. И куда хотели, туда и смотрели.
Но я же ведь знаю, что заранее был подготовлен доклад по Беларуси. Выборов еще не было, а доклад был. И он почти без изменений остался. Вчера приняли решение: продлить санкции против Беларуси до 30 октября, по-моему, будущего года. За что? Мы же ведь понимаем за что. Не нравится Лукашенко. Не нравится его политика.
О двойном гражданстве в Союзном государстве
Если принимать институт двойного гражданства, так почему мы сделаем исключение для украинцев, поляков и других? Это можно сделать, но это будет, понимаете, не чисто с точки зрения юридической и будет противоречить вот этим гуманитарным уже принципам, это точно. А если позволить всем, то я побаиваюсь. Понимаете, я побаиваюсь, что сюда хлынет такая волна за вторым гражданством. Мы это чувствуем. И поэтому мы пока так .
О юбилее СССР
Мы всё сделаем и поддержим, что будет связано с 90-летием СССР, так как это было, помните, когда мы праздновали вместе День Победы. Если будет у россиян желание, за нами не заржавеет. Потому что вы знаете наше отношение к Советскому Союзу. Если бы не было Советского Союза, не было бы Беларуси. В этом виде, по крайней мере.
О сельском хозяйстве
Считается, что норма в высокоразвитом государстве – производство тонны зерна на человека. Мы сегодня производим больше на 10–15 процентов.
Хлеб – это не только хлеб, который мы едим, это и сырье для производства молока, мяса и т.п. Нас ситуация заставила.
Мы начали развивать свое сельское хозяйство. Но самое узкое место у нас, как ни странно это для Беларуси, – нечем было обрабатывать землю.
Мы пошли по пути создания крупнотоварного сельскохозяйственного производства. Нам сейчас западники завидуют.
И за счет этого мы выиграли.
Но техника, которую производили, была негодная. Тогда было принято решение. Что такое развивать сельское хозяйство? Прежде всего – техника. Мы селу подготовили и выдали всё – от плуга до комбайна. Тяжелейший был проект. На меня кричали, говорили, что за два-три года сделать комбайн – это так только Сталин в войну заставлял оружие новое делать. И обзывали меня Сталиным и сталинистом. Но выхода не было. Мы начали производить свои комбайны. И за три года мы сделали две марки комбайнов, а сейчас уже десяток модификаций. Главное – надо было решить техническую проблему. Мы построили агрогородки, где можно жить не хуже, чем в городе.
Дали человеку технику, он вспахал землю, посеял хлеб. Наука выдала новые сорта, районированные. И мы вышли на нынешние объемы. Но мы эти объемы не экспортировали, мы создавали животноводство. Это же просто – произвести зерно и завтра продать за границу. А кормить народ чем будешь? Надо молоко, надо мясо. А зерно – это главный корм для скота.
Почему мы и сейчас увеличиваем производство зерна? Потому что у нас животноводство очень развито. Мы не развалили науку сельскохозяйственную. Это нас и спасает. И сегодня этот опыт передаем и россиянам.
О сближении «Гомсельмаша» и «Ростсельмаша»
Мы в Правительстве вопрос проработали. Мне постоянно говорят, вот белорусы не хотят, чтобы российский капитал участвовал в инвестировании, читай – в приватизации белорусских предприятий. Но я говорю: вы же не хотите, чтобы мы почти разрушавшееся предприятие, отстающее по крайней мере, «Ростсельмаш» купили. Мы об этом заявили. И мы там бы производили вместе с вами лучшую технику. Что-то от вас взяли, что-то взяли от нас. И мы бы были конкурентоспособны.
А если боятся, что мы их скупим и еще что-то с ними сделаем, – то зря. Мы люди обязательные. Это делается на уровне государства, а не частника. Мы опережаем «Ростсельмаш». Мы только добавить можем за счет «Ростсельмаша» рынки, договоренности и прочее. И вот в этой махине ВТО нам легче будет противостоять на рынках.
О райцентрах
У нас не везде спортивно-концертные дворцы. Они не только ледовые. Это площадки и для проведения концертов, других культурных и спортивных мероприятий. В каждом районном центре это должно быть. В меньших или больших объемах. У нас, наверное, 20–30 районных центров узловых, где это есть.
Есть районные центры, где проживают 9–15 тысяч человек. Мы эти объекты строим, но еще не во всех. И не во всех будем строить, потому что это же не для баловства. Это миллионы долларов затраты. И построить просто так, для того чтобы пришли десять человек, недостаточно. Надо, чтобы были специалисты, которые будут там развивать спорт, культуру...
Поэтому, когда условия созданы, мы будем такие объекты и дальше строить. Но пока надо те, что есть, наполнить нормальным содержанием.
Что еще должно быть? Там должно быть всё, что есть в больших городах, только не в таком количестве. Объекты торговли должны быть? Должны. Объекты культуры должны быть, органы власти должны быть, соответственно и административные здания должны быть: милиция, прокуратура и др. Но все объекты и быт только в определенном количестве и объеме.
Прежде чем что-то делать в агрогородках, на селе и в районных центрах, мы выработали социальные стандарты. И перечислили, что должно быть, – от уличного освещения до водопровода, подводки природного газа, дорог и т.п. И по этим стандартам всех заставили работать. Вот это все должно быть.
Я намекаю на то, чтобы вы не думали, что есть некая система в государстве – так называемый рынок, который всe отрегулирует. Ничего он не отрегулирует! У меня всe больше, спустя уже много лет моей президентской жизни (скоро будет два десятилетия), возникает мысль, что нам вот такую рыночную экономику и идеологию, главное – идеологию, а не экономику, подкинули для того, чтобы уничтожить ту экономику, которая у нас была. Вы сломали, а мы это не стали делать. Это серьезное отличие нашей политики и практики. Так нас учили на историческом факультете, когда мы изучали марксистско-ленинскую философию. Плохая она была или хорошая, но, помните, нас там учили, что, для того чтобы видеть дальше и продвинуться дальше, надо стать на плечи своих предшественников.
О кадрах
Резерв у нас есть на каждую должность. Кадрами у нас занимается Администрация Президента. Есть человек – есть успех. Если толковый руководитель – считай, что и предприятия будут работать. Нет руководителя – значит, нет.
Поэтому очень большое внимание уделяем этому. У нас есть кадровый реестр Президента. Более 900 человек. Президент держит под контролем ключевые должности во власти и в экономике. Назначенный и согласованный к назначению человек получает и определенный «иммунитет» от главы государства – его освободить можно только по согласованию с Президентом. На него не наедешь, не накатишь. То есть у нас своя система кадрового назначения наверху, так же у губернаторов и так далее. Она может кому-то не нравиться, но она есть. Если вам нужна эта система, мы можем вам ее показать, рассказать, как она функционирует.
Что касается стариков и молодых. Не надо говорить, что «вот это старики, их вырезать, всех повыкидывать, надо молодежь посадить». Нужен профессионал. И не важно, сколько ему лет. Здоровый человек, который сам бы пошел на тот участок, который ты ему предлагаешь, – значит, будет с желанием работать. Я даже таких людей бы просил, чтобы они работали.
В кадровой работе много интуиции. Там много случайного. И не надо исходить из того – старый или молодой. Здоровый, есть желание работать, есть люди такие, профессионал – иди и тяни. А если еще амбициозный по-хорошему человек, он будет стремиться не только показать результат, но и занять более достойную должность.
О численности госорганов
Мы в два раза сократили по сравнению с советскими временами чиновников. И сейчас задача поставлена, комиссия государственная работает, где-то на четверть мы сокращаемся, для того чтобы иметь возможность повысить зарплату госслужащим.
В противном случае народ не примет это повышение. Народ будет недоволен этим. Поэтому нам надо сокращаться. Идет реформа МВД, которая также приводит к значительным сокращениям, компактная будет система, без излишеств.
Армию мы практически модернизировали и реформировали. Конечно, не хватает денег на поддержание техники и обновление. Вот тут мы на Россию очень надеемся, потому что, в принципе, это российская армия.
А госслужащих мы где-то на четверть должны сократить. Меньше будет бюрократизма.
О приватизации
Да, я категорический противник, если не сказать больше, приватизации в том виде, в каком она привнесена на наше постсоветское пространство и в каком я ее знаю. Может быть, где-то она имела человеческое лицо. Я видел только варварскую приватизацию. Ее назвали у вас и у нас «прихватизацией». И везде она принимала в конечном итоге такой оборот.
Только то предприятие, которое ты создал поколениями или сам, через свои мозоли и мозги, по-настоящему для тебя будет ценно. То, что создано народом, то, что сегодня функционирует нормально и приносит нормальные дивиденды государству, считай – народу, – зачем нам его сегодня продавать? Тем более что ведь никто не купит даже по рыночной цене. Выше рынка, как говорят бизнесмены, тем более. Все хотят или чуть-чуть ниже, а подавляющее большинство – за половину или за бесценок. Зачем нормально функционирующее предприятие сегодня таким образом приватизировать? Вот я категорически против приватизации предприятий.
Но нельзя связывать приватизацию и частную собственность. Частная собственность – это величайшее достояние любого общества. Но эта частная собственность тобой должна быть приобретена или выстрадана. Пожалуйста, создавай предприятия. У нас нет никаких проблем. Приходи. Есть у тебя деньги? Есть. Тебе кусок земли, если надо, и прочее – создавай частное предприятие. У нас их тьма. Но за свои деньги. Или бери кредит в банке.
Газета «Советская Россия» 18 октября 2012 года.
